Рыцарь пяти королей - Страница 20

СИЛЬНЫЕ УДАРЫ И ХОРОШИЕ ДЕЛА

В 1166 году начался пограничный конфликт между герцогством и его восточными соседями в графствах Фландрия, Понтье и Булонь. Точные предпосылки этого конфликта спорны, известно только, что Верхняя Нормандия начала готовиться к войне. Лорд Танкарвиль повел Уильяма Маршала и других рыцарей на восток в район Нефшатель-анБре, чтобы соединиться с другой нормандской знатью, среди которой был и коннетабль Нормандии. Это был первый визит Уильяма на границу, но впоследствии он будет участвовать во множестве военных кампаний в этом регионе. Крепость Нефшатель и прилегающий к ней небольшой городок располагались у реки Бетюн, в 15 милях от границы герцогства, проходившей по реке Бресла. Первоначальным намерением был сбор там всех военных отрядов, а оттуда общий переход к границе, чтобы отразить вторжение. Но в данном случае вражеские отряды организовали внезапный набег на территорию Нормандии, едва не застигнув лорда Танкарвиля врасплох. Он и его люди еще находились в Нефшателе, когда поступила информация о скорой неминуемой атаке.

Лорд Танкарвиль всегда отличался хладнокровием. Он собрал двадцать восемь рыцарей, среди них был и Уильям, и повел на перехват противника к мосту, расположенному на окраине города. Уильям буквально кипел от нетерпения, и, пока свита Танкарвиля ехала по городским улицам, он все время старался вырваться вперед. Только ему не позволили. Хозяин несколько раз останавливал его, приказывая пропустить других вперед, тот неохотно подчинялся, но потом опять начинал пробиваться в первые ряды.

Все мысли о рангах были забыты, когда впереди показался отряд вражеских рыцарей. Противники немедленно устремились в атаку, и началось сражение. Средневековая война похожа на вихрь. В ней нет места сдержанности и порядку. Это беспорядочное смешение рыцарей, кричащих и погоняющих своих коней и старающихся нанести удар. При первом же контакте копья были сломаны, щиты продырявлены, и рыцари могли наносить друг другу удары только обломками копий или мечами. Шум стоял такой, что не было бы слышно даже грома небесного. Как отметил биограф Уильяма, ленивые угрозы и похвальба были забыты, как только началась настоящая драка.

Уильям Маршал в тот день прошел проверку на стойкость. Он не ударился в истерическую панику и не оказался парализован страхом. Вместо этого, когда его копье было сломано, он взял меч и бросился в гущу сражения. Неудивительно, что автор «Истории» использовал первое столкновение, чтобы высветить военную доблесть своего героя, так что поведение Уильяма описывается только в хвалебных выражениях. Он прорубил себе дорогу сквозь толпу, нанося удары направо и налево. Когда пыль осела, обе стороны предположительно согласились, что Уильям показал себя превосходным воином. Хотя, конечно, доблестным рыцарем, коим его беззастенчиво назвал биограф, он стал позже, а пока был двадцатилетним новичком, впервые узнавшим, что такое война. Но даже если так, мы все же можем получить представление о том, как разворачивалось сражение в районе Нефшателя.

Удача улыбалась то одной стороне, то другой. В четырех случаях нападения врагов удалось отбить, но только для того, чтобы они перегруппировались или получили подкрепление. В один из моментов Уильям оказался отрезанным от основной группы рыцарей Танкарвиля. Он заехал за ограду примыкающего к дороге дома, а нормандские силы как раз в этом момент отступили. Время шло, но никто, казалось, не заметил одинокого рыцаря, отставшего от своих собратьев. Этот опасный момент вполне мог завершиться пленением Уильяма. Юноша подхватил брошенное копье и вылетел обратно на улицу, во весь голос крича: «Танкарвиль! Танкарвиль!» Попутно он выбил из седла зазевавшегося противника. Услышав боевой клич, норманны снова устремились в атаку, и сражение продолжилось. Так Маршал узнал значение внезапного нападения с фланга.

Позднее, когда сражение уже близилось к концу, он попытался повторить тот же самый трюк, но на этот раз последствия оказались катастрофическими. Уильям вернулся за тот же забор, но обнаружил там тринадцать фламандских пехотинцев. При нормальных обстоятельствах это не было бы проблемой. Даже оказавшись в меньшинстве и в окружении, Уильям был в доспехах и верхом на боевом коне. Но ситуация изменилась к худшему, когда предприимчивый фламандец схватил длинный шест с крюком, который обычно используют, чтобы стаскивать горящую солому с крыш, и попытался стащить Уильяма из седла. Железный крюк зацепился за звено кольчуги на плече, причинив боль. Стараясь во что бы то ни стало удержаться в седле, Уильям пришпорил коня. Сила этого неожиданного рывка была такова, что крюк вырвал часть кольчуги и оставил глубокую рану на теле, но юному рыцарю удалось освободиться. Только через некоторое время, когда он уже был на улице, Уильям заметил, что его конь тяжело ранен. Он быстро терял кровь, и смерть животного была неизбежна. Вскоре после этого солдаты Фландрии, Понтье и Булони отступили, оставив норманнов в Нефшателе. Так Уильям уцелел в первый день сражения, но лишился своего боевого коня.

Вечером лорд Танкарвиль устроил грандиозное пиршество в честь победы. С расходами не считались. Пригласили даже рыцарей из других отрядов. Столы ломились от яств, а благодарные за спасение горожане несли рыцарям дорогие вина и фрукты. В тот вечер безудержного веселья Уильям усвоил важнейший урок, который запомнил на всю оставшуюся жизнь. Он все еще горевал о смерти коня, но тем не менее гордился своим поведением на поле боя. В зале было шумно, велись оживленные разговоры о мощных ударах и славных делах. Уильяма все хвалили. Но потом один из рыцарей сказал: «Маршал, сделай мне подарок, по дружбе. Дай мне упряжь или, в крайнем случае, старый хомут». Не понимая, что над ним подшучивают, Уильям честно ответил, что у него нет ничего подобного. Рыцарь удивился и заявил, что такого не может быть. Он своими глазами видел, что Уильям в тот день одолел многих врагов в бою, а значит, у него должна быть добыча, чтобы поделиться с друзьями. При этом все рассмеялись. Рыцари понимали, что военные подвиги – это прекрасно, но в реальной жизни следует, наряду с этим, проявлять практичность и думать о хлебе насущном. Уильям в Нефшателе сражался смело, но не захватил ни добычи, ни ценных пленных, которых можно было бы обменять на выкуп. Все, с чем он остался, – это поврежденные доспехи и мертвый конь.