Рыцарь пяти королей - Страница 80

Все замки в Средние века полагались на поддержку союзнических полевых армий и строились с расчетом на то, чтобы иметь возможность выдержать осаду достаточно долго – до прибытия помощи. Имея крепкие высокие стены и надежную центральную башню, Жизор вполне мог продержаться неделю без особого труда. Согласно простой математике средневековой войны, это делало его практически неуязвимым, потому что Жизор мог рассчитывать на подход французских армий в течение нескольких дней. При попытке организовать осаду Ричард рисковал очень скоро столкнуться с войсками Филиппа, что привело бы к необходимости войны на два фронта.

Львиное Сердце в этой ситуации принял мудрое решение, состоявшее из двух шагов. Сначала он соорудил мощный новый военный комплекс на Сене – в районе Лез-Анделис, что на западном краю Вексена. Там был укрепленный остров, гавань, позволявшая принимать корабли из Англии, и впечатляющая крепость, названная Шато-Гайар – Замок Дерзости. Все это было построено в 1196–1198 годах и стоило умопомрачительные 12 тысяч, больше, чем Ричард истратил на все английские замки за весь период своего правления. Сооружение защищало подходы к Руану, но одновременно служило аванпостом для набегов в Вексен.

Ричард и Уильям Маршал создали новую стратегию, основанную на использовании Шато-Гайара, призванную нейтрализовать Жизор и вернуть контроль над Вексеном. Появление новых фортификационных сооружений означало, что впервые на краю Вексена можно разместить большое количество анжуйских войск, причем совершенно безнаказанно, и потом они смогут патрулировать регион, когда захотят. Используя Шато-Гайар в качестве базы, солдаты Ричарда господствовали над окружающей территорией, и, хотя французы сохранили контроль над рядом важных крепостей в регионе, включая Жизор, их гарнизоны не могли высунуть нос за ворота. «История Уильяма Маршала» гордо сообщает, что Капетинги были прикованы к своим замкам и не «могли даже шагу ступить за ворота». А в Жизоре французы даже перестали привозить воду из расположенного неподалеку – в Бодемоне – источника.

С помощью этих мер Ричард I восстановил господство анжуйцев на севере Франции, сместив баланс сил в свою пользу. Ему потребовались титанические усилия, но ущерб, нанесенный неразумными действиями Иоанна, все же был ликвидирован. Теперь обе стороны были готовы сделать паузу в противостоянии, а молодой и очень энергичный новый папа Иннокентий III приступил к организации нового Крестового похода. Передав должность юстициария Джеффри Фицпитеру, архиепископ Хуберт Уолтер перебрался в Нормандию, чтобы оказать помощь в переговорах. В январе 1199 года был заключен мир на пять лет, хотя его условия в точности неизвестны. Ричард, вероятно, утвердился во владении территориями, которые снова завоевал. Никто не ожидал, что мирная передышка продлится долго. Договор нужен был лишь для официального закрепления передышки в военных действиях, во время которой обе стороны могли перегруппироваться и перед началом нового военного сезона. Также она позволила Ричарду разобраться с новыми беспорядками в Аквитании.

Катастрофа в Шалю

Король Ричард оставил Уильяма Маршала в Нормандии, а сам отправился на юг и в середине марта 1199 года прибыл в Лимузен. К этому времени виконт Эймар из Лиможа – старый союзник молодого Генриха – «спелся» с Филиппом-Августом, и Ричард планировал короткую карательную кампанию, призванную подчинить Эймери. Король вторгся в регион в районе Лиможа, где шестнадцать лет назад сражался против своего старшего брата и опустошил земли виконта, действуя «огнем и мечом». В конце марта он осадил небольшой и сравнительно неважный замок Шалю.

Осада велась активно. Ричард отправил саперов вести подкопы под стены замка, а небольшой гарнизон держали в постоянном напряжении арбалетчики. Уже через три дня Шалю был близок к краху. На укреплениях оставался только один защитник – Питер Басилиус, который наугад стрелял по анжуйцам. 26 марта Ричард, закончив обед, вышел из своего шатра, чтобы обозреть ход осады. Как обычно, он был без доспехов: на нем был шлем, но кольчуга отсутствовала. Его защищал только щит, который нес один из его рыцарей. Питер Басилиус выпустил стрелу в направлении короля и попал в цель. Стрела вонзилась в левое плечо Ричарда. Позднее многие утверждали, что стрела была отравлена, а значит, смерть короля была неизбежна, но представляется, что это не так. По свидетельствам очевидцев, врач в тот же вечер извлек стрелу, но рана загноилась, началась гангрена, и это было начало конца.

Ричард немедленно отправил письмо в Нормандию, приказав Уильяму Маршалу взять Руан. Одновременно он послал за своей матерью, королевой Элеонорой, тогда жившей в Фонтевро, и она бросилась к сыну. Говорят, Львиное Сердце простил арбалетчика и объявил своим законным наследником Иоанна. 6 апреля 1199 года король Ричард Львиное Сердце скончался. После смерти его мозг и внутренности были поспешно захоронены в соседнем аббатстве, а сердце позднее было перенесено в собор Руана. А его тело отнесли на север в Фонтевро и положили у ног его отца – Генриха II. Оба противника теперь были в могиле. Нелепая смерть короля Ричарда была воспринята в то время – впрочем, как и сейчас – шокирующей и бессмысленной потерей. Напоследок он не совершил никакого подвига и никак не проявил себя. Не было даже последнего сражения с его извечным врагом – Филиппом. Один из величайших средневековых королей-воинов был сражен случайной стрелой в возрасте всего лишь сорока одного года. Три года спустя биограф Уильяма Маршала написал, что этот момент был источником горя для всех. Все горячо оплакивали смерть Ричарда. По свидетельству «Истории», Ричард Львиное Сердце завоевал бы всю мирскую славу, если бы остался жив. Другие хронисты тоже не скупились на похвалы. Один из них пафосно воскликнул: «О, смерть! Ты понимаешь, кого отобрала у нас? Гордость воинов, славу царей!»