Рыцарь пяти королей - Страница 111

111

В тот же период Гуала де Биккьери сделал необычный шаг – объявил войну в поддержку Генриха III эквивалентом Крестового похода. Папа провозгласил в несколько смутных обтекаемых выражениях, что эта борьба «даст славу в глазах людей и заслуги в глазах Бога», но легат пошел дальше. Гуала разрешил роялистам носить на одеждах крест и обещал им отпущение грехов. Теперь Уильяму Маршалу предстояло вести священную войну, санкционированную папством, в.

Англии. Произошла удивительная трансформация. Как отметил один из современников, «те, кто когда-то называли себя армией Бога и утверждали, что сражаются за свободы церкви и королевства, затем стали считаться сынами дьявола и сравниваться с язычниками». Но даже при этом, когда Людовик Французский в конце апреля вернулся в Англию с подкреплением и гражданская война подошла к высшей точке, создавалось впечатление, что Уильяму Маршалу и его союзникам необходимо чудо, чтобы победить.

БИТВА ПРИ ЛИНКОЛЬНЕ

В конце весны 1217 года Уильяму Маршалу – теперь уже семидесятилетнему – довелось сражаться за право Генриха III править Англией. Граф сознавал, что только безусловная победа над французами утвердит права юного монарха и положит конец баронскому восстанию. Уильям стянул свои силы к Нортгемптону, в самый центр страны, и ожидал возможности нанести удар. В начале мая неожиданно появился благоприятный шанс. Принц Людовик был исполнен решимости подавить оставшиеся очаги сопротивления роялистов в Восточной Англии, прежде чем двигаться на запад. Имея в виду эту цель, он разделил свою армию на две и сам возглавил отряд, 12 мая осадивший Дувр, а второй контингент был отправлен на север.

В англо-французской армии было много выдающихся личностей, в том числе Роберт Фицуолтер и Сейр де Квинси, а также более 500 английских рыцарей, 70 французских рыцарей и крупный отряд пехоты под командованием французского графа Томаса де Перша. Они вместе направились на север к обнесенному стеной городу Линкольну – оплоту роялистов, который уже выдержал осаду северных мятежников и внушительной части войска Капетинга. Внешние укрепления Линкольна уже были разрушены, но леди Никола де ла Хайе сохранила контроль над хорошо укрепленным замком. Теперь англо-французская армия намеревалась заставить гарнизон замка сдаться.

Новая атака на Линкольн была опасной, но Уильям также увидел в ней возможность нанести удар и надеялся разгромить противника, когда его силы разделены. Местом сбора сил роялистов Уильям назначил Ньюарк, место, где умер король Иоанн, – в 25 милях к юго-западу от Линкольна. Войска начали прибывать 17 мая, и некоторые современные источники дают довольно точную оценку их численности. Биограф утверждает, что имел доступ к целому ряду письменных источников. Представляется возможным, что он работал с официальными списками. Роялистская армия состояла из 406 рыцарей, 317 арбалетчиков и большого отряда «приверженцев», часть которых (слуги) не участвовала в боевых действиях. Граф Уильям осуществлял общее командование, но в сражении участвовали и другие выдающиеся личности – одетый в броню епископ Питер де Рош, Ранульф, граф Честер, Уильям Лонгсворд, Фокс де Бреоте, Джон Маршал и молодой Уильям Маршал.

Граф Уильям, вероятно, догадывался, что в предстоящем сражении будет в меньшинстве. Когда англо-французская армия соединится с осаждавшими, у Томаса де Перша и Роберта Фицуолтера будет более 600 рыцарей и несколько тысяч пехотинцев. Маршал понимал, как велика опасность прямого военного столкновения, но пришел к выводу, что придется пойти на риск, поскольку, если противнику удастся нанести поражение, это изменит ход всей гражданской войны. Таким образом, приняв решение о сражении при Линкольне, Уильям Маршал поставил на карту будущее Анжуйской династии, собственную карьеру и жизнь. По словам «Истории», он был готов сыграть с самыми высокими ставками.

Подготовка к сражению

Роялисты тщательно готовились к предстоящей битве. Гуала объявил об отлучении от церкви французской армии и ее союзников и провел обряд евхаристии для сторонников Генриха III. Роялисты получили отпущение всех грехов. Войска Маршала вели священную войну – на их сюрко были белые кресты. Согласно «Истории», граф Уильям произнес ряд вдохновляющих речей, и, хотя их нельзя считать стенограммами, все же использованные термины и образы являются весьма показательными.

Маршал призвал своих людей к сражению, «чтобы защитить наше имя, за себя и за тех, кого мы любим, за наших жен и детей». Также он говорил о необходимости «защиты нашей земли и завоевании для себя высших почестей». Он сыграл на идеях рыцарства, долга перед монархом и своей семьей. Также Уильям предупредил, что французы хотят «забрать наши земли» и желают «нашего уничтожения», тем самым подчеркнув угрозу личной собственности и жестокость противника.

Граф Уильям попытался укрепить решимость роялистов. «Давайте удостоверимся, что среди нас нет трусов, – якобы сказал он и добавил: – Бог желает, чтобы мы себя защитили». Последнее – явная ссылка на священный статус армии. И в конце он указал войскам на необходимость готовиться к кровавой схватке. «Дорога, что лежит впереди, должна быть очищена клинками из железа и стали, – утверждал он. – Никто не должен медлить, поскольку человек должен мстить за причиненный ему ущерб и позор». Речь, как ее привел биограф, является образцом вдохновляющей боевой риторики, ведущей слушателей от оправдания конфликта к убедительным призывам к непреклонной отваге и безжалостной жестокости.

111